На этом острове ничего не случается. На этом острове километров и мест под могилы остается все меньше. Каждый квадратный клочок изрыт лопатами. Сколько было до них? Сколько ещё будет? Алекс уверен, что соленая бездна приняла намного больше тел, чем смогла бы выдержать земля. А там, растасканные на сувениры рыбами, трупы уже никогда не найдут.
Спрятать тело на острове сложно. Он знает, имеет представление о масштабах слежки. О том, что каждый шаг отслеживается. О том, что эксперимент требует деталей.
Когда в объектив попадает плутающая тропами фигура (знает все ее маршруты, от и до Салли), Рут отвлекается. Ему говорят, нам нужно больше материала, как будто фотографий недостаточно, как будто он не таскает каждую неделю по заполненному доверху бумажному пакету. Пленка закручивается вокруг пальцев, недостаточно. Слишком много кадров взъерошенных волос, тонких рук и ломких пальцев. Кроликов — почти нет, он ненавидит их, но исправно снимает бледные запястья на фоне темных шкурок. Редактор говорит, какого черта и почти швыряет в него проявленным. Рут флегматично смотрит поверх его головы в окно и считает про себя. Степлером можно убить, он знает по крайней мере три способа.
Когда фигура исчезает за высоко разросшимися кустами, за боком неподвижного трейлера, он думает, что происходит. Идет неспешно, не привлекая внимания, хотя здесь из свидетелей только кролики и жена Салли (Бри возвращается слишком быстро, значит его нет. Бри не задерживается, чтобы передать на словах через женщину, значит это личное. Бри отчаянно спешит назад, значит что-то случилось.)
У Алекса большой опыт работы с наркоманами и трупами, трупами наркоманов. Он знает, что спрятать тело в переполненном многоэтажном здании нужно в первый час. Он знает, как оттереть кровь с помощью бытовой химии, подручных средств и лимонной кислоты. И он точно знает, что убийство по неосторожности отличается от самозащиты.
Когда Рут подходит к трейлеру, внутри звенит тишиной. Он вешает фотоаппарат на шею, оглядывается (никого), и стучит в дверь.
— Бри, детка?
Она ненавидит, когда он называет её так. Он не любит уменьшительно-ласкательные, но исправно катает по языку раздражающее, потому что её это злит, она не умеет скрывать от него эмоции и это похоже на игру. На игру не похоже, когда он нажимает на ручку, протискивается в узкий проем почти боком и застывает.
Крови много. Не так много, как в фильмах, но достаточно, чтобы понять — мертв. Алекс закрывает за собой дверь, поворачивает вставленный в замочную скважину ключ. Он всегда там. Всегда отрезает от реальности, дарит иллюзию защищенности. Иногда Руту кажется, будь у Бриджит колеса, она бы провернулся в зажигании.
— Бриджит, отойди.
Он снимает фотоаппарат с шеи, откладывает на заставленную хламом тумбу и шагает вперед. Сидящая на коленях фигура не слушается, ну конечно. Алекс замирает рядом, кладет руку на плечо. Мужчина, белый, около сорока, лицо знакомое. Рут вспоминает, что видел его в бакалее вчера, видел там, пока уговаривал Бри купить что-то приличное на ужин, который самолично вызвался приготовить (пока перед его носом не хлопнули дверью).
— Бриджит.
И тогда он поднимает её сам. Обхватывает руками, вздергивая на ноги, чтобы медленно растекшаяся по полу кровь не тронула колени. Задевает ведро, поставленное под протекающую крышу. В трейлере тепло и немного душно, поэтому металл чувствуется отчетливо.
— Что произошло?
Он и сам видит. Валяющийся в углу стеклянный осколок, разбитая банка с морским мусором, ракушки, тонущие в темно-красной жиже, вспоротая с брюхом клетчатая рубашка. Место преступление из учебника — ему не нужен криминалист. Ему нужен только мотив.

[icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/0019/d3/4d/76-1539800399.png[/icon][nick]ALEXANDER ROOT[/nick][status]292 reasons to ki(ll)ss[/status]

Он слышит в её голосе страх, но в трейлере душно не от этого. Труп возлегает пластиковой инсталляцией в неправдоподобно красной луже. Рут смотрит ещё раз — дольше, избирательнее. Умер быстро, следов борьбы почти нет. Не ожидал или упустил момент? Умер быстро, значит осколок зашел глубоко. Значит силы девочка не пожалела. Алексу почти интересно, сколько именно кишок вылезет из пока безымянного мужчины, если его перевернуть.
— Донесу, Бри?
Повторяет эхом, смотрит вниз, на неё. Улыбается мягко, обхватывая лицо и почти до боли вдавливая пальцы в челюсть. Рассматривает, не давая сдвинуться ни на миллиметр. Хороший запал, но быстро перегорит, как только Фонтейн осознает простую вещь — трейлер на пятаке пространства и вытащить труп в одиночку, спрятать его так, чтобы это не было слишком очевидным, она не сможет. Без него.
— Я не доставлю никому такое удовольствие, милая. — И сквозь зубы, зло щурясь на красные разводы: Умойся.
Он отпускает её, отодвигает за спину, ближе к душевой кабинке. Шагает вперед. Лужа замирает, медленно покрывается тонкой пленкой по краям. Рут думает, в гостиной его дома лежит старый ковер. Он думает, какого черта здесь, девочка. Потому что со старого напольного покрытия кровь сотрешь разве что с верхним слоем. Местами краска стерлась от трения, где-то кровь затекла в давние трещины и порезы. Легче сжечь трейлер к чертовой матери и утащить Бри к себе.
Алекс подходит ближе и приседает.
Разве что в подвал, потому что добровольно Фонтейн только выпустит ему обойму в лицо. Или две.
Он знает, в местном участке даже нет полноценной базы данных. Никто не снимает отпечатки пальцев у новоприбывших. И все равно обматывает ладонь кухонной тряпкой, чтобы залезть в тугие карманы, неудобно вывернут запястье и достать бумажник. В нем — мелочь, засаленная фотография семьи (домохозяйка среднего звена и пара наследников, до безобразного похожих на свою смуглую мать и в какой-то степени — совершенно нет — на отца; интересно, чем он себя успокаивал), старое удостоверение.
Рут прочитывает имя дважды, прежде чем выпрямиться и швырнуть бумажник в оставленную на портативной плите кастрюлю. В одной из тумб стоит нетронутый Джек (Алекс уверен, Бри хранит его, чтобы в один прекрасный день сжечь все к чертям). Хватает совсем немного жидкости и одной спички. Дешевый материал быстро чернеет, исходит черным дымом. Рут дотягивается до окна, наклоняет стекло.
— Кто знает, что он здесь? Знает тебя лично? Собирался прийти?
Он уверен, что получит отрицательные ответы на все три вопроса, но должен убедиться. Удостовериться в том, что это разовая акция и уродовать труп не придется. Будь они на континенте, он бы сжег труп и забрал череп вместе с челюстью.

[icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/0019/d3/4d/76-1539800399.png[/icon][nick]ALEXANDER ROOT[/nick][status]292 reasons to ki(ll)ss[/status]

Фонтейн — чертов электрический клубок, концентрация непослушной энергии, шаровая молния в ладонях. Рут не обманывается видимым безразличием. Бри не носит маски, они идут её меньше воздушных летних платьев. Меньше крови.
— Салли не придет.
Никогда, хочет он добавить, но вместо этого закапывается в нижние кухонные ящики. У Бри не найдется достаточно полиэтиленовых пакетов, чтобы завернуть труп. Ни у кого на острове не найдется. Здесь, посреди океана, кучка возомнивших себя богам идиотов сделала все, чтобы сокрыть нельзя было даже сгоревший пирог.
— Бриджит, милая, мне понадобится твоя помощь.
Поэтому ты прекращаешь делать вид, что меня нет, горчит на языке. Александр возвращается к ней (поворот, полтора шага назад), оставляя в покое ведро. У него есть идея, нельзя отвлекаться на светлую кожу, взъерошенные пряди, въевшуюся в пальцы крови. И все равно он обхватывает запястье (слишком тонкое, сожми пальцы крепче и на пару дней отпечатаешься на её коже синюшным признанием), держит, будто секунда и она осознает, очнется. Убежит? Должно быть.
Ему даже немного смешно. Посмотри, девочка, демонстрирует стерильные ладони, поворачивая линией жизни, чистые манжеты, голубые линии вен. Сколько признаний в его действиях, сколько выдержанной, въевшейся под кожу привычки.
Первый раз? Он не считал. После отца каждое лето в переполненном Нью-Йорке отсвечивало пожелтевшим хронометражем пыльного, заброшенного Детройта. Но первый для кого-то, не для себя. Рут улыбается, щурится как против света. Бри — единственный свет в его жизни. Изъеденный копотью и ржавеющими ошибками прошлого, но свет. Напротив него всё подобно свету.
— Где ты держишь бак?
У всех на острове есть канистра с бензином. Его выдают как сухпаек, смотрят внимательно, заставляют расписываться и приходить не раньше, чем через месяц. И Александр спросил бы иначе, но вряд ли Фонтейн располагает бензопилой.

[icon]https://forumavatars.ru/img/avatars/0019/d3/4d/76-1539800399.png[/icon][nick]ALEXANDER ROOT[/nick][status]292 reasons to ki(ll)ss[/status]

Отредактировано James Hood (2018-11-30 21:12:16)